Жительнице деревни Бобошино, что под Константиновом, Марии Ивановне Караваевой завтра исполняется сто лет. Всю жизнь прожила она в здешних краях. Молодость пришлась на военное лихолетье, вспоминает, что счастья в жизни мало видела, зато лиха хлебнула сполна.
Семья жила небогато. Девочка закончила три класса церковно-приходской школы, да пошла "в люди". С десяти лет - в няньках у соседских ребятишек, с пятнадцати - в работницах. Никогда не ели досыта, не пили допьяна. Судьба улыбнулась Марии лишь однажды: в Трехселищах - там Мария устроилась работать в колхозной столовой - встретила она Василия. Тот служил снабженцем, был хозяйственным, красивым парнем. Сильно полюбилась ему работящая Мария. Поженились, и несколько лет жили счастливо. Мария работала в совхозе, Василий колесил по дорогам района, привозил провизию в пункт питания. В 34-м году родился у них сын Виктор, а в
40-м - Валентин. Младшему едва исполнился год, когда отец ушел на фронт. Отец для него - в строчках Книги памяти: "Караваев Василий Афанасьевич погиб на Орловско-Курской дуге в ноябре 1943 года". Получив похоронку, Мария Ивановна плакала день и ночь. Однако слезами горю не поможешь - дети есть хотят.
Ох, туго пришлось молодой хозяйке. Одной пацанов поднимать - тяжкий труд. В войну только с огорода кормились да сухие корки собирали. "Хуже нищих жили, - вспоминает Мария Ивановна, - да что там - не жили, а маялись". В войну сердобольная хозяйка никогда не отказывала беженцам - а немало их через деревню прошло. На ночевку то молодая женщина с ребенком попросится, то еще кто. Вместе поужинают - чем бог послал. В бога Мария верит, вот только молиться некогда было, вздыхает она. Работы - непочатый край.
Книга памяти в этом доме - настольная. В красном углу - довоенные фотографии - молодой Василий и отец Марии.
После войны пережили голодный 1946-й, потом дела стали налаживаться. Обзавелись скотиной - и коровы, и поросята, и гуси, и утки, и овцы были. Мария работала в совхозе да за хозяйством следила. Овечью шерсть стригли - валенки катали, теплые вещи вязали, со свежего молока сметану да сливки ставили, мясо опять же в хозяйстве свое всегда. Мальчишки подрастали, закончили четырехлетку в Бобошине, а за средним образованием в Константиново подались. Сыновья вспоминают: мать на работу уйдет, с утра накажет - поросятам корма дать, за домом присмотреть. Приходит уставшая и снова за дела принимается. Замуж больше не собиралась. По Василию, бывало, всплакнет, да снова за дело.
Окончив школу, сыновья пошли работать. В
60-м справили новый дом, а хозяйка вышла на пенсию. В этом доме и живет Мария Ивановна по сей день. В окошко смотрит, на завалинке в огороде греется. В одной комнате - русская печь, вторую "голландкой" подтапливают. Газового отопления нет, вода в колодце, дрова колют, в поленницу складывают. Самой Марии Ивановне, конечно, не управиться - уже пять лет дальше своего двора не выходит. За старенькой мамой присматривают сыновья. Младший - Валентин - долгое время работал на "лакокраске", получил жилье в Сергиевом Посаде. Сейчас все время в Бобошине - с мамой. Она сыновей поднимала, они ей сыновней любовью платят. Валентин готовит, кормит старушку, присматривает за ней, развлекает разговорами.
- Зажилась я на этом свете, - вздыхает Мария Ивановна. - Сыновьям со мной морока одна. Надо же, самой не верится - сто лет прожила, сто лет небо коптила. Да что там, если вспомнить - не жила, а мучилась.
- Только и пожили хорошо в советские, брежневские времена, - говорит Валентин Васильевич (ему за шестьдесят). - А сейчас пенсия у мамы как у вдовы погибшего - 2600 рублей. А у меня еще меньше. Не больно разгуляешься на такие доходы.
Сегодня у Марии Ивановны трое внуков, пятеро правнуков. На столетний юбилей ждут гостей.
Да, глядя на эту бабулю, думаешь - жизнь прожить - не поле перейти. Горя немало выпало на ее долю, счастья немного досталось. Сто лет - это не шутки. И все же смысл ее жизни - ее сыновья - понимают: как славно, когда у тебя и в семьдесят лет есть мама.
Е. МЕНЖУК