Не первый месяц несколько сергиевопосадских юношей и девушек учатся говорить заново. Нет, с ними все очень даже хорошо. Дело в том, что они - будущие актеры. Сценическая речь - один из главных предметов в студии "Театральный ковчег". Впрочем, как и во всех театральных студиях и училищах. Там они и узнают: речь профессионального актера и их прежняя речь - это два разных языка.
Говорят, стать актером - значит стать другим человеком. Приходится переучиваться разговаривать, ходить и даже думать. Так ли это, мы попытались узнать в самом театре. Благо был повод - в среду "ковчеговцы" решили слегка рассекретить тайны мастерства и провели открытый урок сценической речи.
Урок, похожий на спектакль
Началось все довольно обычно. Открытый урок провели не в зале, а в обычном классе. Обстановка строгая - ничего лишнего. Никакого магического света рампы, никаких занавесов. Вместо этого деловые лампы дневного света и три деревянных щита, которые выполняли роль импровизированных кулис. Зрительный зал - стулья в несколько рядов.
Едва я успел осмотреться, как погас свет и из-за этих самых кулис послышался таинственный гул. "М-м-м-м", - донеслось из кромешной темноты. Вдруг зажегся свет и из темноты появились восемь актеров, все в черном. "Один-один, один-один-один! Два-два, два-два-два!" - это было похоже на заклинание. Шесть девушек и двое юношей "наколдовали" невидимый мяч, который они бросали друг другу - по крайней мере, очень достоверно изображали, что бросают. С каждым движением они выкрикивали первое попавшее на ум слово на все ту же букву "м".
Я обернулся - старшие коллеги студийцев смотрели на происходящее с таким интересом, словно они сидят не на уроке, а на долгожданной премьере какого-то серьезного театра. "Странное дело", - пронеслось в голове. Но через какое-то время я сам стал таким же зачарованным. Точно - колдовство!
Далее было еще сильнее. Каждый из студийцев, перепрыгивая через упавшего ниц товарища, приближался к зрителям и в торжественной позе рассказывал какие-то абсолютно невероятные истории про Царь-град и цыгана с циркулем. Про суслика Сему, который живет под старой осиной. И так далее.
Следом на импровизированной сцене появилась приличных размеров скакалка. Длины ее хватило бы минимум на четверых.
"Жил-человек-рассеян-ный-с-улицы-Бассей-ной", - раздавалось под мерный стук. Прыгающие сменяли друг друга на ходу. Как это им удавалось - непонятно. Они подскакивали и в прыжке подхватывали фразу знакомого с детства стиха. Передавали скакалку из рук в руки и присоединялись к прыгающим.
Потом начались тонкие звуковые фокусы. "В темнице там царевна тужит, а бурый волк ей верно служит", - фраза начиналась чуть ли не с фальцета, а заканчивалась глубоким баритоном. Эту и прочие строки пушкинского стиха ребята умудрялись произносить с феерическим набором оттенков и интонаций. В обычной жизни мы не используем и десятой части того, что за пять минут представили "театральные ковчеговцы".
Жонглирование поэтическими образами во имя четкой дикции и правильного дыхания сменилось концертом. Только инструментов в руках девушек не было. Они изображали, что держат балалайки, ложки, даже арфу, а звук издавали сами. Попробуйте-ка "напеть" балалайку! А как насчет ложек? Не совсем слаженную игру - преднамеренно, конечно, неслаженную - синхронизировал такой же "невидимый" барабанщик со своими вокальными "бум-птц". Последний штрих нанес саксофонист. По-моему они играли Камаринскую плясовую.
Подумалось о звукоизоляции. И о том, что если она не очень, то у соседей есть два пути. Либо привыкнуть, либо сойти с ума. По крайней мере, я бы ничего другого не придумал. Ну, не вызывать же милицию: "Алло, у меня тут саксофонист Камаринскую разучивает". Милиция приедет - ни саксофона, ни камаринского мужика.
В общем, когда после всего этого фантастического представления сказали "Антракт!", можно было подумать, что это тоже часть художественного замысла. Но это был всего лишь антракт.
Говорить по науке
Десять минут, чтобы перевести дух. Так для чего же нужны в театре все эти прыжки, интонационные "русские горки" и виртуальные балалайки?
Лучше всего об этом будет спросить Екатерину Денисову, педагога по сценической речи "Театрального ковчега". Екатерина - актриса. Дважды в неделю приезжает в Сергиев Посад из Москвы. В "Театральном ковчеге" вообще нет ни одного сергиевопосадского педагога.
Она пояснила, что каждый из "кирпичиков" урока имеет огромное значение. Здесь нет ничего лишнего, ничего придуманного ради зрелища. Абсурдность шоу - только форма. На самом деле рассказ о суслике Семе - это отработка звука "с".
Именно этот звук считается самым сложным в актерской среде. Большинство начинающих актеров, как и все обычные люди, не умеют правильно, по-театральному, произносить шипящие. И именно "с" - самая распространенная ошибка. Не раскатистое "р", а вроде бы привычное и несложное "с" оказывается наиболее серьезным камнем преткновения. В обычной жизни мы примешиваем к нему ненужные свисты, тональности. И даже не задумываемся, что есть несколько оттенков этого звука.
Научиться правильно произносить "с" за одно занятие невозможно. На это уходят месяцы. Для начала нужно правильно - в буквальном смысле - поставить язык. Этого мало. Язык с первого раза не запомнит нужное положение. Правильный по сценическим канонам звук нужно постоянно отрабатывать не только на занятиях, но и в обычной жизни.
Прыгали и катались по полу молодые актеры тоже неспроста. Так студенты тренировали дыхание. В любой ситуации они обязаны "держать звук". Он должен звучать ровно и не прерываться даже при резком движении. Удавалось это "ковчеговцам" неплохо. Закрыв глаза, я не смог бы по звучанию голоса определить, двигается ли студент или говорит, стоя неподвижно.
Зрелищность была далеко не главным на открытом уроке сценической речи. Но надо отдать должное молодым актерам: даже все эти, казалось бы, сугубо технические с точки зрения высокого искусства вещи они исполняли искренне.
Это отметил и Владимир Завикторин, актер Театра на Таганке и педагог сергиевопосадского "Театрального ковчега" по актерскому мастерству. "В актерском плане они растут очень мощно. Это видно. Во-первых, у них получается и они ловят от этого кайф. Во-вторых, они чувствуют и слышат друг друга. Они работают "от партнера", а не каждый сам по себе. Партнер задает ноту, и от этой ноты отталкиваются остальные. Поэтому так интересно смотрится сам показ - одно за другим цепляется", - сказал он.
Интересно, это только молодые проделывают такие штуки? Или "солидные" актеры тоже порой не прочь устроить что-нибудь в этом духе? Для поддержания формы, например? Спрашиваю об этом Завикторина. Он вспоминает случай, который произошел с его учителем Николаем Александровичем Анненковым. Об этом рассказывал коллега Завикторина Николай Губенко. Как-то Губенко приехал в актерский дом отдыха. И рано утром услышал вот это - примерно то, что услышали в среду в Сергиевом Посаде. "Ну кому тут в голову пришло заниматься этими студенческими вещами!" - воскликнул Губенко. Ведь тут что ни отдыхающий, то из разряда заслуженных и именитых. Николай Губенко выглянул в окно. И кого ж он там увидел? А увидел он там Николая Александровича Анненкова, уже тогда считавшегося легендой.
Анненков дожил до 104 лет и никогда не бросал занятия сценической речью. Именно поэтому, считает Завикторин, он был потрясающим артистом. Он убежден, что четкая речь - это очень важно. Грубо говоря, сценическое мастерство и речь - главные учебные предметы. И если что-то из этого у студента во время учебы хромало - значит, актер из него получится только наполовину. Какой бы гениальной вторая половина ни была.
Посадскую речь оценят в Ярославле
На вторую часть занятия зрителей собирали звоном колокола. Колокол, скорее, рында (так и просится ассоциация с тем самым Ковчегом) звучит громко. "Однажды Вячеслав Борисович так позвонил, что я полчаса ничего не слышала", - смеется кто-то из тех, кто уже в зале.
После антракта ребят словно подменили. Они уже не рассказывают про абстрактного суслика Сему. Читают пронзительную Ахматову, Цветаеву, письма Гумилева и "Гавриилиаду" Пушкина. Последняя идет особо азартно.
В феврале у студийцев экзамен в Ярославском государственном театральном институте (ковчеговская молодежь - заочно студенты этого вуза). Как Екатерина Денисова заметила перед открытым уроком, практически все то же самое увидят и экзаменаторы.
Владимир КРЮЧЕВ
Фото Алексея Севастьянова
Доктор Голос
Опытный слушатель по голосу поймет многое: от состояния здоровья собеседника до того, из какой страны приехал его родственник. Не ускользнет от уха современного профессора Хиггинса уровень образования говорящего, его социальное происхождение, пути миграции, степень управляемости и многое другое. С другой стороны, голосом и интонацией можно лечить, а можно и повергнуть в депрессию.
Не только актерам
На курсы сценической речи записываются люди, не всегда напрямую связанные с Мельпоменой. Бизнесмены приходят, чтобы звучать более властно. Политики - чтобы более уверенно. Преподаватели говорят, что даже с Владимиром Путиным работали специалисты - это заметно по переменам в его речевой манере. В Европе популярны языковые школы, где учат избавляться от региональных диалектов. Считается, что они мешают продвижению по службе и как следствие - повышению жалованья.
Техника чтения
Педагоги сценической речи на лекциях часто используют сложный гекзаметр: считается, что он идеально подходит для развития и голоса, и дыхания. В качестве наглядного примера иногда приводят такие строчки "Помни, товарищ, что нужно всегда перед речью сначала // воздуха сделать запас, расширивши клетку грудную, //Низ живота подтянуть, чтоб для звука имелась опора, //плечи во время дыханья должны быть в покое, недвижны...".
Откуда звук?
Специалисты говорят, что голос формируют множество факторов. Даже искусственное вскармливание сказывается на речевой манере - закладывается иная мускулатура лица, чем при естественном питании. Обитание в крошечных квартирах с тонкими перегородками заставляло людей говорить тише. Замечено: люди с громкими голосами чаще воспитывались в больших просторных помещениях.
С точностью до герца
Исследования голосов выдающихся дикторов XX века зафиксировали широту спектра частот в их голосах - от 80 до 2800 Гц. Обычный же человек в разговоре редко превышает отметку в 500 Гц.
Газета "Вперед"