Вряд ли кто сейчас вспомнит эту песню первых дней Великой Отечественной войны. В памяти поколений осталась другая — "Вставай, страна огромная", в годы войны сделавшаяся гимном народного единства. Но мне хочется начать именно с самой первой — хотя бы потому, что увидел я ее на страницах газеты «Вперёд» за 25 июня 1941 года. Газеты, кстати, во многом помогут нам окунуться в атмосферу событий первых дней войны, ощутить их дыхание, понять, в какой обстановке наши земляки встретили роковые события июня 1941 года.
На одной из встреч наших краеведов с детьми последним был задан вопрос: каким бы был наш город, если бы не было войны? Конечно, по главному пункту ответ был правильным — тысячи наших земляков были бы живы! И слава Богу, что дети это очень остро осознают. А если от этого перейти к экономическим процессам, протекавшим в северо-восточном Подмосковье в те годы? Получится довольно интересный анализ.
1939 год оказался во многом знаменательным для нашего края. Относительная политическая стабилизация. На короткое время якобы приостанавливается мясорубка политических репрессий. Несколько десятков наших земляков возвращаются из застенков НКВД домой и даже восстанавливаются в гражданских правах — дело по тем временам почти небывалое. Руководители местного УНКВД осуждены как "пособники врага народа Ежова", само управление демонстративно переезжает в новое помещение на улице Нижней (Митькина), этим как бы отмежевываясь от участия в "ежовщине".
Власти пытаются навести порядок со снабжением населения продовольствием чисто хозяйственными методами.
Принимается целый ряд постановлений по благоустройству города. Начинаются обширные реставрационные работы в стенах Троице-Сергиевой лавры. Город приобретает статус "областного подчинения", что сыграет позднее, в годы войны, немаловажную роль. Приняты решения горисполкома об открытии детской библиотеки и музыкальной школы (первая распахнула свои двери осенью 1940 года, вторая — уже во время войны), планируется восстановить краеведческий музей.
Вступают в строй первые корпуса гиганта отечественной оптики — ЗОМЗа. На страницах пропагандистского журнала "Советский Союз на стройке" на весь мир рассказывается про город Загорск.
Параллельно с военным оптическим производством развивается гражданское — завод "Учебная оптика" (позднее завод школьного приборостроения №6). Предполагалось развертывание широкого жилищного строительства для перспективного предприятия, утвержден землеотвод для нескольких четырехэтажных жилых домов завода, из которых сдан был только один, на улице Пионерской.
Многим планам благоустройств и строительства не суждено было осуществиться.
То не тучи — грозовые облака...
Старожилы вспоминали, как в начале сентября 1939 года над городом пронесся ураган. В районе Птицеграда он положил крест-накрест аллею тополей. Зловещее предзнаменование!
Кроме нескольких призывов на военную службу зачастили спецмобилизации. Призывали молодых коммунистов во время "Зимней войны" с Финляндией, призывали резервистов-технарей, а весенний призыв 1941 года начался на месяц раньше положенного по закону. Постоянно на всевозможную военную переподготовку призывали работников горкома партии.
Дыхание войны делалось все явственнее. А противник — конкретнее. Ведь враг номер один, "панская Польша", перестал существовать, финскую линию Маннергейма прорвали в марте 1940-го. "Нерушимая советско-германская дружба, скрепленная кровью", делалась в глазах мало-мальски мыслящих людей очень сомнительной, несмотря на демонстративные и очень категорические заявления ("всё — провокационные слухи, распространяющиеся английскими империалистами").
Перед нами — письмо Михаила Саввина, директора сельской школы в деревне Марьино. Май 1941 года. Среди сетований на холодную весну, которая мешает посевным работам, и рассказа о перспективах окончания учебного года мы видим размышления о том, зачем германское командование перебрасывает значительные воинские силы на территорию Финляндии. "Что-то мало это походит на дружбу, —удивляется учитель. — Не слишком ли далеко простираются интересы германского народа?"
За несколько дней до начала войны газета "Вперёд" публикует ноту Наркомата иностранных дел, упорно опровергающую разговоры о готовящемся нападении Германии на СССР.
Номер, вышедший 22 июня 1941-го, целиком мирный. Газета тогда выходила четыре раза в неделю, и номера за 23 июня не было. А вот центральные газеты, вышедшие на другой день, вперемешку помещали старые мирные материалы и краткие сообщения о событиях на советско-германской границе: "Враг отбит, враг отбит, враг отбит". На страницах "Известий" Лев Кассиль в очерке, посвященном событиям воскресного дня, приписывает, что граждане Москвы стали мужественнее и красивее.
Но уже в июле обстановка меняется. Начинаются бомбардировки Москвы. Появляются немецкие самолеты и в небе над Загорском. Многим старожилам был памятен случай, когда немецкий летчик обстрелял окна дома на Каменном поселке, здания в Птицеграде и прицельным огнем поразил возчика, погрозившего самолету кнутом. Некоторые свидетели этого события позднее говорили, что самолет шел настолько низко, что можно было разглядеть лицо пилота. Спустя много лет появилась сентиментальная легенда, что пилот сбросил некую депешу, сообщавшую, что он не будет бомбить город Загорск — здесь похоронен его отец. Эта легенда была в наши дни даже озвучена одним поэтом. А вот тогда говорили, что летчик немецкий — какой-то большой генерал, называли даже Геринга. Мол, прилетел над людьми поглумиться.
Тайна Черниговского леса
С первых дней войны на территории района и в пригородах Загорска началось формирование воинских частей. На территории Гефсиманского скита организовали сборно-формировочный пункт. Неудивительно. Ведь еще в мае 1940 года здесь по приказу Начальника Генерального штаба РККА маршала Шапошникова стали развертывать инфраструктуру заочного отделения Академии имени Фрунзе. Так что база уже существовала. Тут же разместился конно-сборный пункт, где производилась мобилизация лошадей (консостава). Славная боевая биография Карачевской стрелковой дивизии, начавшей свой путь в нашем городе, хорошо известна.
А между тем бок о бок с ней формировались другие воинские части, сгинувшие в мясорубке лета и ранней осени первого года войны. Энтузиаст из Краснозаводска, краевед Павел Егоров несколько лет назад в телепрограмме "Колодец истории" (ТРК "Радонежье") поведал о судьбе 211-й стрелковой дивизии, сформированной в нашем городе и стоявшей лагерем в июле 1941 года в Черниговском лесу. В свое время Павел заинтересовался судьбой своего деда, пропавшего без вести осенью 1941-го. Начался долгий поиск. Энтузиаст собирал воспоминания, письма земляков — однополчан деда. Позднее вышел на серьезные столичные архивы.
Кропотливая работа дала результат. 211-я дивизия в августе 1941 года отправилась на фронт, проявила небывалое мужество в боях с врагом и почти полностью погибла, прорываясь из окружения под Вязьмой в октябре 1941 года. В частных собраниях краеведы нашли снимки красноармейцев, сфотографированных на память под старыми березами близ Черниговского скита, сам лес сохранил следы описанных в многочисленных письмах блиндажей и землянок, откуда бойцы и командиры отправлялись на фронт. А всего по сведениям, собранным Павлом, с 1941 по 1943 годы у нас было сформировано более 20 дивизий и бригад.
Мир станет совсем другим
Герои знаменитого романа Юрия Германа "Дорогой мой человек" успокаивали себя в июне 1941-го слухами о том, что несколько армий десантированы советскими самолетами в Баварии. А рабочие Гамбурга уже восстали.
Питали ли такие иллюзии наши земляки? Трудно сказать. Возвратимся к письмам все того же Михаила Саввина его другу, журналисту Павлу Коняхину (пропал без вести на фронте летом 1942 года). В своем письме от 22 июня учитель рассуждает о перспективах войны: "Да, я верю в нашу победу. Но поверь мне, друг Павел, не будет для нас она легкой. Наверное, нас ждет долгая, многолетняя война с большими потерями и катастрофами. И победа наша будет не такой, какой мы могли представлять ее до войны. Мир после этой войны сделается совсем другим. И хороший он будет или плохой — неизвестно".
Алекс РДУЛТОВСКИЙ, газета «Вперед»
Одна война на всех
Человеческая память имеет свойство хранить все лучшее и забывать плохое. Однако есть такие масштабные трагические события, которые не подвластны этому правилу.
Семьдесят лет назад на нашу страну всей мощью германского фашизма обрушилась Вторая мировая война. Враг был силен и очень само-уверен.
Наши отцы, матери и деды встали беде навстречу, совершили подвиг, примера которому нет в отечественной истории.
Война унесла несколько десятков миллионов погибших в боях, искалеченных, попавших в плен и рабство. Более 15 тысяч наших земляков сложили головы.
Гитлеровцы разрушили тысячи городов и сел, заводов и фабрик, уничтожили транспортные магистрали. На выжженных, заминированных полях долгое время не могло прорасти ничего живого. На местах былых сражений до сих пор находят останки без вести пропавших.
Мои родители по возрасту не участвовали в боевых действиях, они, подростки, стали участниками трудового фронта. Каким он был тяжелым, я знаю от них самих. Как они голодали, работали сутками. Какую тревогу испытали, когда враг подходил к Москве и когда немецкие бомбы упали на территорию Загорска. Знаю, с какой болью переживали похоронки мои родные и близкие, наши соседи.
Рядом с нами жили пришедшие с войны фронтовики. У каждого из них была своя война и при этом — одна на всех. Они были разные: здоровые и раненые, сильные духом и надломленные. От них мы узнавали суровую окопную правду. То, что сделали для Отечества, для всего мира эти на вид обыкновенные мужики, а по сути герои, мы, послевоенные мальчишки, осознали только через годы.
Я родился через десять лет после войны, можно сказать, первое мирное поколение. Поэтому во мне, в моих ровесниках особенно крепка память не только о воинской доблести, но и о том, с какой самоотверженностью наши земляки восстанавливали разрушенную жизнь, растили и воспитывали нас. Нет той меры, которой можно измерить великое трудолюбие и терпение, с которым они строили будущее.
Что можем и должны сделать сегодня для них мы? В первую очередь, сохранить об ушедших светлую благодарную память. И позаботиться о живущих ветеранах.
Владимир КОРОТКОВ